Для многих казахстанок, выехавших воевать в Сирию, характерен синдром «дагестанского любовника». Вербовщики через соцсети выискивают одиноких недолюбленных женщин и обещают им любовь и деньги. Радикалам выгодно делать женщину террористкой, ведь она меньше привлекает к себе внимание. Кроме того, пороговый уровень восприятия жестокости и боли у женщин намного выше.
Почему в зону боевых действий отец готов вывезти свою дочь? Почему казашки стали заниматься вербовкой потенциальных убийц и террористов? Почему они пополняют список обманутых «сириек», что ими движет? На эти и другие вопросы порталуzakon.kzответила директор Центра анализа и развития межконфессиональных отношений Павлодарской области, кандидат исторических наукГульназ Раздыкова.
— В последние годы в Казахстане стали появляться разговоры о так называемых халал-проститутках, женщинах, вернувшихся из мест боевых действий в Сирии, женах приверженцев деструктивных религиозных течений, пострадавших от насилия в семье и многих других ужасающих фактах. Насколько это соответствует действительности? Наблюдается ли в Казахстане женский радикализм, есть ли у нас экстремистски настроенные женщины, девушки?
— К сожалению, есть. Раньше у нас за экстремизм и религиозный терроризм к уголовной ответственности привлекались только мужчины, а женщины оставались в стороне, вне поля зрения правоохранительных органов и спецслужб.
В 2013 году казахстанцы впервые узнали, что и женщины могут быть экстремистски настроены. Если вы помните, как раз в том году они вместе со своими мужьями выехали на территорию боевых действий в Сирию, взяв с собой своих несовершеннолетних детей. После этого люди уже
стали понимать, насколько опасен женский радикализм и вообще радикальный исламизм, ИГИЛ и так далее
Гульназ Раздыкова.
Источники «заражения»
— Где чаще всего можно встретить радикально настроенных барышень, как они попадают в сети деструктивных течений?
— В своей практике я выделила бы несколько типов женщин, склонных к радикализму.Первое— женщины из близкого окружения террористов, которые были ликвидированы во время спецопераций, то есть их вдовы, сестры.
Второе— жены, сестры, матери людей, выехавших в зону боевых действий в Сирию (а сами они находятся в Казахстане).
Третье— близкое женское окружение осужденных. Это достаточно многочисленная группа.
Четвертое–
женщины-радикалки, которые, пользуясь своей харизматичностью, сами способны вести за собой жамагаты
Их не так много, но они есть, они тоже радикально настроены и могут заниматься вербовочной работой. Например, жена террориста-смертникаРахимжана Макатова
Мейрамгуль Сатаева, которая буквально «вдохновила» своего мужа на теракт в Актобе в 2011 году
Конечно, в группы риска в первую очередь попадают женщины из близкого окружения радикалов. Допустим,
братья заражают опасными идеями своих сестренок, мужья – жен
Источник: planetnew.ru
Бывает, женщина живет в гражданском браке с радикально настроенным человеком и потом постепенно начинает перенимать его идеологические установки.
Пятое— женщины, выросшие в семьях с радикальным мировоззрением, как правило, они очень молоды. Например, недавно я работала с одной девочкой, которая собиралась выехать в Сирию в зону боевых действий вместе с отцом. Вернее,
отец попытался выехать сам, а затем забрать туда свою дочь
— А мать девушки тоже хотела выехать с ними?
— Нет, мать не поехала. Она не поддержала также выезд дочери, но отец настоял на вывозе дочери. Ей всего лишь 18, у нее прекрасные спортивные данные, мастер спорта по борьбе.
Сейчас и она, и ее отец отбывают наказание в тюрьме
Причины и следствие
— Ладно женщины, но почему в сети радикалов попадают совсем еще юные?
— Давайте посмотрим, кто находится в группе риска?Во-первых, девушки из дисфункциональных семей, там, где семья перестает выполнять свою функцию по передаче любви и так далее.
Во-вторых, девочки, воспитанные по мужскому сценарию, когда доминирующую роль в воспитании ребенка берет мужчина и
девочка наследует мужской тип поведения и мышления. К этой категории можно отнести и спортсменок
Здесь проявляется явный перекос в воспитании, когда духовное развитие отстает от физического, поэтому среди них немало девочек вовлекаются в деструктивные культы.
В-третьих,девочки, носители так называемого социального клейма, которые считаются внешне непривлекательными, некрасивыми, являются бесплодными или «черными» вдовами, а также
те, которые в своей жизни не состоялись ни как женщины, ни как жены, ни в карьере ничего не добились
В-четвертых,девочки с «синдромом отличницы», которые привыкли жить в иллюзорно-идеальном мире. Когда они сталкиваются с реальностью, то видят, что мир не соответствует их стандартам. Вот тогда происходит внутренний надлом.
Они очень легко подвергаются влиянию со стороны вербовщиков. Классический пример — Варвара Караулова, которая уехала в Сирию
В-пятых, категория инфантильных женщин. Социально не повзрослевшие, духовно не созревшие, они также быстро поддаются обработке вербовщиков.
Недолюбленные
— То есть радикализация женщин происходит в основном из-за жизненных неурядиц и неустроенности?
— Не только. Это и тяжелый жизненный опыт,
и психологические проблемы, и общая религиозная безграмотность, и психотравмы, полученные когда-то в детстве
Большинство из них испытали на себе недостаток родительской любви, одиночество, негативное отношение окружающих, непонимание, то есть у них не было эмоционального выхода. А к чему это может привести, мы знаем.
Религиозная безграмотность с запущенными психологическими проблемами — вот коктейль для радикалок
Многие из них пережили горе или кризис в семье, смерть близких, уход с работы, развод, материальные трудности…
– И что, это заставило их выехать в Сирию?!
— Если говорить о женщинах, выехавших в Сирию, для многих из них характерен так называемый синдром «дагестанского любовника», когда через соцсети мужчины признавались им в любви и уговаривали приехать в Сирию.
Таких обманутых «сириек» тоже очень много. Вербовщики буквально выискивают таких.
Женщина по своей природе более категорична, она может быть жестокой и непоколебимой, когда необходимо защищать семью
или веру. Опытные вербовщики знают это и играют именно на таких особенностях женского сознания. Вот почему наблюдаются случаи женского экстремизма, их участие в самоподрывах и других террористических актах.
Радикалам выгодно делать женщину террористкой, ведь она меньше привлекает к себе внимание
Женщины более жестоки
— Но зато женщина более жалостлива, чем мужчина и вряд ли с готовностью и радостью идет на теракт.
– Это миф, что женщина более жалостлива. Вспомните один из самых страшных терактов, когда группа боевиков захватила в заложники зрителей московского театра, пришедших на спектакль «Норд-Ост». Там в основном были женщины-террористки. Или теракт в Волгограде, когда террористкаНаида Асияловавзорвала 14 человек.
В какой-то мере можно согласиться с одним из социологов, который писал, что
мужчины не смогли бы перенести такую нагрузку на сознание, как сестры милосердия во время войны,
которые день и ночь выносили с поля боя буквально изрубленных раненых. Такую колоссальную нагрузку на сознание могла перенести только женщина, потому что
пороговый уровень восприятия жестокости и боли у женщин намного выше
Одиночество скука
— Вы постоянно бываете в колониях, общаетесь с осужденными за терроризм и экстремизм. Расскажите о женщинах, с которыми вам приходится работать. Ведь нам кажется, что такое происходит где-то далеко, но не рядом с нами, не в нашей стране.
— Ее зовут Галия. К счастью, она не смогла уехать в Сирию в зону боевых действий, но занималась пропагандой и вербовкой людей – потенциальных убийц и террористов.
Как получилось, что девушка-студентка из Экибастуза из вполне благополучной семьи оказалась в радикальном течении?
Оказывается, уже на первом курсе (2011 год) она испытала предательство друзей и осталась в полнейшем одиночестве. А для 18-летней девушки это целая трагедия.
Спасение нашла, как ей тогда казалось, в исламе. На деле же попала в сети радикалов
В интернете она подружилась с людьми, выехавшими на боевые действия в Сирию, стала общаться, изучать их догмы.
Затем она познакомилась со своим будущим мужем Маратом, который к тому времени уже был приверженцем радикальной идеологии. Так бедная девочка оказалась в цепких руках радикалов.
И сектанты без особого труда сделали свое черное дело — «промыли мозги» студентке
В 2013 году Марат и Галия заключили никях, естественно, не в ЗАГСе или мечети, а среди своих собратьев. Смыслом их жизни стало распространение злонамеренных идей и призывов сектантов.
Ее муж был осужден за террористическую пропаганду в соцсетях и попытку выезда в Сирию
Когда он оказался за решеткой, мы стали проводить работу с Галией, разговаривали с ней, создавали условия для встречи с мужем, теологами, психологами, помогли зарегистрировать брак официально. Но
через некоторое время ее саму уже арестовали за то, что она продолжала публиковать экстремистские посты в соцсетях
Как видите, она не извлекла урока из ошибок мужа. Так всего за какие-то 2-3 года молодые люди превратились в опасных для общества людей. Итог этой печальной истории – 4,5 года тюрьмы Марату за пропаганду насилия и призывы к терроризму и 5 лет – Галие.
Получается,
Галия в этом деле даже превзошла своего мужа. Сейчас им 23-24 года, лучшие свои годы они проведут за решеткой
Мы проводим с ними работу, чтобы они вернулись после отбывания срока уже нормальными полноценными членами общества, но это очень сложная работа.
Вирус радикализма тяжело излечить
– Вы говорите, что таких девушек у нас много. Может они в свое время и хотели бы обратиться за помощью, но не знали куда и к кому обращаться, поэтому оказались в такой тяжелой ситуации, в такой среде. Вот как реально можно помочь таким соотечественницам?
— Когда сознание человека уже отравлено опасной идеологией, переубедить его намного сложней.
У женщин, попавших в сети культов, появляется зависимость, черно-белое «тоннельное» мышление
Вербовщики намеренно формируют у своих жертв «информационные блоки», то есть все другие источники информации становятся для них недостоверными и ложными, вплоть до близкого окружения и родственников. Так они отдаляются от семьи, нарушаются родственные связи.
Они не слышат нас — и не потому что не хотят слышать, а потому что их научили нас НЕ СЛУШАТЬ и НЕ СЛЫШАТЬ
Пока мы не уберем все эти «дефициты общения», ни о каком диалоге не может быть речи. Реабилитация не может быть монологичной, это диалогичный процесс, поэтому в помощь нашим имамам приходят психологи.
Во всех регионах работают реабилитационные центры, поэтому
если заметите какие-либо изменения в поведении человека, сразу бейте тревогу, обращайтесь в эти центры или к имамам
У кого нет учителя, у того учитель — шайтан
Родителям нужно быть очень внимательными к окружению своих дочерей, особенно тогда, когда они становятся на намаз. Обязательно надо интересоваться, в каких соцсетях она сидит, замечать даже малейшие изменения в ее поведении. В таких вопросах, как говорится, не может быть мелочей.
Девушкам и молодым женщинам, ставшим на намаз, необходимо помнить, что религиозные знания нужно получать из достоверных источников. Благо у нас в Казахстане для этого созданы все условия. Вся информация сейчас очень доступна, есть официальные сайты муфтията, ДУМК, где также можно получать религиозные знания.
Сегодня в Казахстане проводится большая работа по информационной мобильности верующих, есть приложения с нужной информацией.
Учиться надо у наших устазов в мечети, «Ұстазы жоқ адамның ұстазы — шайтан», — говорили наши предки
Ни в коем случае не нужно доверять религиозное просвещение незнакомым людям из социальных сетей! Никогда не слушайте представителей деструктивных течений, которые стараются очернить наших имамов, распространяют о них негативную информацию и плохо отзываются о наших традициях и обычаях.
